«Блокада теневого флота — объявление войны России»

Алексей Белогорьев, директор по исследованиям и развитию Института энергетики и финансов прокомментировал изданию «Новые известия» возможности и последствия введения ограничений на проход российского «теневого флота» через Балтийское море.

— Помимо США, ЕС и G7, отграничить торговлю нефтью и нефтепродуктами России грозит маленькая Дания. Насколько это возможно?

— Технически это возможно. Вопрос в том, зачем это делать и кто это будет делать? Потому что точно не Дания будет принимать решение, она выступает возможным исполнителем. И не уверен, что Дания своими силами может осуществить эту блокаду. А по сути, речь идёт о блокаде.

— Такого в санкционном арсенале против России еще не было.

— Блокада — форма военных действий, а не очередная экономическая мера. По сути, это объявление войны России, а не просто теневому флоту. Это чрезвычайно резкий рост эскалации отношений между Россией и Западом.

Насколько к этому готовы США и Европа — основной вопрос. И как на это будет реагировать Россия? Это возможно, обсуждается довольно давно, но пока не базовый сценарий.

— Насколько существенна угроза закрытия проливов для нашей страны?

— Для России это большая проблема. В мае–июне из балтийских портов выходило 44% всех танкеров с российской нефтью. Приморский и Усть-Луга — наши крупнейшие порты, заменить их ни краткосрочно, ни среднесрочно нечем. Часть можно поставить через Мурманск и Новороссийск, но это только небольшая часть.

Если будут введены такие ограничения, это однозначно приведёт к снижению российского экспорта. Насколько будет сильным снижение и насколько продолжительным, зависит от формы этих ограничений.

Если это будет действительно блокада для судов теневого флота или избирательные проверки — это разные сценарии. Это серьёзная проблема, потому что часть российского экспорта будет просто заперта в Ленинградской области и перенаправить её не удастся. В моём понимании, это чрезвычайно резкая эскалация отношений. Это не вопрос про нефтяной рынок, это политический вопрос. Я не вижу пока предпосылок, зачем Европе или США идти на такой шаг.