«Решая проблему с дизелем, усугубляем проблему с бензином»

Марсель Салихов, президент Института энергетики и финансов дал интервью изданию «Бизнес-онлайн» о текущей ситуации на рынке нефтепродуктов.

— У нас половина дизеля шла на экспорт. Почему вдруг на него вырос спрос внутри страны?

— Мы до сих пор продолжаем экспортировать. Если взять три основных типа нефтепродуктов — дизель, бензин, мазут, они все отличаются по доле экспорта. Бензин практически весь потребляется внутри, экспортируется всего 10–15 процентов. Половина дизеля экспортируется, половина потребляется. Почти весь мазут экспортируется.

Основное топливо — бензин и дизель. Потребление дизеля растет вместе с ростом экономики, плюс все, что связано со СВО, тоже на дизеле. Поэтому есть прямая зависимость, почему стали потреблять больше дизеля. Может, потребление выросло на 15–20 процентов по сравнению с 2021 годом, но все равно по дизелю большой профицит, его должно хватать.

Если сейчас экспортировать дизель выгоднее, чем поставлять на внутренний рынок, то, естественно, компании будут стремиться так делать. Это неизбежно.

— Получается, само правительство спровоцировало кризис, сокращая демпфер?

Я уже говорил, что сокращение выплат по демпферу все равно будет транслироваться в розничные цены. Было сразу понятно, что цены вырастут.

— Правительство ввело запрет на экспорт бензина и дизеля. Это поможет стабилизировать цены внутри страны и решить вопрос с дефицитом?

— На мой взгляд, в самом росте цен проблемы нет. Она заключается в том, что возникает физический дефицит и на заправках нет топлива. Такого быть не должно. А то, что цены вырастут на 10–15 процентов, с точки зрения обещаний, плохо, но само по себе нормально, когда на другие товары тоже растут цены.

Запрет на экспорт — супержесткая мера. Но это палка о двух концах. С одной стороны, если вводится полный запрет на экспорт, то цены в оптовом сегменте снизятся, на бирже уже снизились процентов на 20. Я не уверен, что в рознице будет так же, максимум снизятся на 5 процентов. И это вроде бы хорошо.

С другой стороны, нужно понимать, что если дизельное топливо не экспортируется, то нефтяные компании не получают дополнительную прибыль, правительство не получает дополнительные налоги от этого. То, что цены на внешнем рынке выше, приводит к тому, что прибыли как нефтяных компаний, так и правительства, которое собирает налоги, выше.

Технологические процессы на НПЗ связаны. Условно говоря, чтобы производить бензин, одновременно производят дизель. Но столько дизеля, сколько производится, на внутреннем рынке все равно не нужно. Тогда компании начнут сокращать производство дизеля. Нельзя сократить выпуск одного продукта, не затрагивая другие. Соответственно, компании будут производить меньше дизеля и бензина. Тогда ситуация усугубляется, потому что бензин в основном потребляется на внутреннем рынке и мало экспортируется. Для него запрет большого значения не имеет. Но, решая проблему с дизелем, усугубляем проблему с бензином.

— Ваш прогноз: как ситуация будет дальше развиваться, что будет с ценами?

— Думаю, месяца через полтора запрет снимут, введут экспортную пошлину, с которой боролись долгое время. Возможно, увеличат выплаты по демпферу, но не до тех уровней, какие были. А цены на внутреннем рынке, может, снизятся на несколько процентов, но падения на 10–20 процентов не будет для потребителей в рознице.

— Ваш глобальный прогноз по ценам на нефть и мировому топливному кризису.

— Я не думаю, что будет глобальный кризис, когда не хватает нефти. Сейчас ее хватает. Но крупнейшие производители нефти в лице ОПЕК+, Саудовской Аравии, России пытаются увеличить цены. Политика оказалась успешной. Но это будет приводить к тому, что другие производители тоже начнут увеличивать свою добычу и экспорт, потому что это становится выгодным.

Скорее всего, в следующем году цены на нефть будут оставаться высокими в диапазоне 90–100 долларов за баррель Brent. Нет причин, чтобы цены снижались. Единственная причина, которая может обвалить цены, — если будет рецессия, спад мировой экономики и кризис. Тогда цены на нефть упадут. Если не будет, то останутся на высоком уровне. Но, по рыночной логике, они мотивируют производителей тоже больше добывать и продавать. Все это будет постепенно балансироваться.