Как российская нефтяная отрасль будет развиваться на фоне общемирового тренда на «зеленую» энергетику

Алексей Громов, главный директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов дал развернутое интервью информационному агентству «Федерал Пресс» о перспективах развития российской нефтяной отрасли на фоне общемирового тренда на «зеленую» энергетику.

Мировая мода на климатическую нейтральность охватывает все больше стран, которые являются основными импортерами российской нефти. В Европе запущена массовая программа переоборудования действующих нефтеперерабатывающих заводов. Эта тенденция неминуемо повлечет за собой сокращение спроса на углеводороды. Как в этих обстоятельствах будет действовать Россия и ее партнеры по ОПЕК+, «ФедералПресс» рассказал Алексей Громов, главный директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов.

Страны ОПЕК+ на прошлой неделе приняли решение об очередном увеличении производства нефти. Мы видим, что организация придерживается сдержанной тактики – восстановление объема добычи происходит, но в замедленном режиме. Как Вы оцениваете сегодня ситуацию на рынке нефти?

— Этот год начался необычно для отрасли– никто не ожидал такого роста цен на нефть, который произошел в первом квартале. У многих появилось «искушение» как можно быстрее закончить соглашение ОПЕК+ и снять обязательства по ограничению добычи. Но в дело вступила пандемия, третья волна коронавируса привела к очередному локдауну в ряде стран – крупных импортеров нефти. И чтобы минимизировать риски одномоментного резкого изменения ситуации на рынке, включая возможное обрушение нефтяных цен, а также иных труднопредсказуемых последствий, страны ОПЕК+ решили очень аккуратно и постепенно выходить из добровольных ограничений по добыче. Принятое на днях решение ОПЕК+ об очередном увеличении производства с мая этого года – осторожный шаг. Сейчас надо протестировать рынок, поскольку риски новых волн коронавируса и возможных новых локдаунов сохранятся, как минимум, до осени. Пока есть надежда, что к этому времени большая часть стран, где сейчас бушует коронавирус, все-таки привьется и сформируется некое подобие коллективного иммунитета. В дальнейшем, даже если этот вирус будет к нам возвращаться волнообразно, его последствия будут уже не такими жесткими для экономики.

Как, на Ваш взгляд, дальше будут вести себя страны ОПЕК+ в рамках действующего соглашения? Когда они смогут отказаться от «ручной» регулировки рынка?

— Я думаю, как инструмент ОПЕК+ будет сохранена. Но мы знаем, что формально ограничения в рамках действующего соглашения пока согласованы до апреля 2022 года. Тем не менее, я думаю, если ситуация на мировом нефтяном рынке будет развиваться так, как она развивается сегодня, то есть мы не увидим резких провалов мирового спроса на моторное топливо, и рынок продолжит свое восстановление, то мы можем стать свидетелями полного снятия ограничений на добычу со стороны ОПЕК+ уже в конце этого года.

Есть важный фактор, который торопит участников ОПЕК+ завершить соглашение – никто из них не хочет допустить резкого взлета цен на нефть. В этом случае активизируются альтернативные поставщики углеводородов, возрастет конкуренция. Если цены на нефть взлетят выше 70 долларов за баррель, страны ОПЕК+, скорее всего, примут решение об очередном увеличении производства, чтобы сгладить ценовые шоки на рынке, оставаться конкурентными и не терять своих клиентов.

Если мы представим себе, что ОПЕК+ снимает действующие ограничения, и мы возвращаемся к обычной рыночной экономике. В этих условиях как поведут себя цены? Каким будет спрос на нефть в ближайшие несколько лет, учитывая заявления многих крупных импортеров о переходе на экологически чистые источники энергии?

— Здесь складывается довольно интересная ситуация. Отскок цен на нефть вверх, который мы наблюдали в первом квартале, это, конечно же, не долгосрочный тренд. Рынок отреагировал на восстановление спроса, которое произошло быстрее, чем ожидалось. Но это именно восстановительный спрос, понятно, что в долгосрочной перспективе курс на низкоуглеродную энергетику будет охватывать все большее число стран, отраслей промышленности и экономики. Поэтому говорить о том, что мы получим устойчиво высокие приросты спроса на углеводороды в обозримой перспективе, я бы не стал.

Если Ваш прогноз окажется реальностью, и цены все же снизятся, выгодно ли будет российским нефтегазовым компаниям увеличивать производство?

— Если в долгосрочной перспективе цена на нефть придет к уровню 50-55 долларов/барр., то это устроит и российские компании, и государство. Мы знаем, что российский бюджет вот уже несколько лет подряд верстается с ориентиром на более низкие мировые цены на нефть, поэтому я с уверенностью могу сказать, что 50-55 долларов/барр. – комфортный уровень для России. Если цена нефти упадет ниже 35 долларов/барр., то здесь, конечно, возникнут трудности, многие новые проекты окажутся под угрозой закрытия или потребуют дополнительного госфинансирования. Но даже несмотря на ожидаемый комфортный с коммерческой точки зрения уровень цен, есть риски другого характера - со стороны возможного снижения спроса. Тем не менее, на мой взгляд, нам, по-прежнему, необходимо обеспечивать, как минимум, поддержание собственной добычи нефти на текущих уровнях в обозримой перспективе ближайших 10-15 лет.

Мы знаем, что, по разным оценкам, в Поволжье выработанность месторождений составляет уже около 80%, в Западной Сибири – 60%. Какие регионы способны сегодня дать прирост производства нефти?

— По нашим оценкам, до 2030–2035 годов Западная Сибирь все же останется основным центром нефтедобычи для нашей страны. Безусловно, там присутствует проблема снижения производства на ряде крупных месторождений, в частности из-за естественного падения дебита скважин на выработанных месторождениях и высокой обводненности ряда добычных объектов. Но там есть и свои плюсы - хорошо развита инфраструктура, что значительно удешевляет добычу по сравнению с разработкой месторождений в новых регионах.

Тем не менее Вы говорите о снижении спроса на углеводородное топливо из-за общемирового тренда на альтернативную энергию. Какие страны, на Ваш взгляд, продолжат закупать нефть?

— Наиболее перспективными, конечно, представляются азиатские рынки. Европа в силу «зеленой» повестки будет постепенно уходить от нефти в пользу других видов топлива. Страны Евросоюза уже начали масштабную программу модернизации своих нефтеперерабатывающих производств, чтобы выпускать возобновляемые виды топлива: т. н. «зеленые» моторные топлива на основе биомассы. Я думаю, что эта программа, лет через 10 лет, даст свои плоды, и мы, в большей степени, будем ориентироваться на восточное направление в части дальнейшего развития экспорта российской нефти и нефтепродуктов.

Что самое сложное для отрасли в развитии технологий?

— Сегодня очевидно, что в ряде направлений технологического развития нефтяной отрасли мы добились существенного прогресса за последние 6 лет: разработали собственные технологии наклонно-направленного бурения и гидроразрыва пласта, а также подготовки смесей (проппанта) для его проведения, которые уже активно используется для повышения нефтеотдачи на истощенных месторождениях Западной Сибири. Сегодня в России также активно работают над новыми методами сейсморазведки. Но, на этом пути, компании сталкиваются с большими затратами. Однако, на мой взгляд, самое узкое место в программе импортозамещения в российской нефтяной отрасли – создание собственного программного обеспечения. Все российские компании, по-прежнему, почти на 100% зависят от зарубежных программных решений, поскольку они синхронизированы с международными системами и унифицированы с ними. К этому «снаряду» мы только начинаем подходить, здесь еще много работы.