Энергетический кризис Европы

Издание «Эконс» опубликовало колонку Марселя Салихова, президента Института энергетики и финансов - «Энергетический кризис Европы».

Такого дорогого газа, как сейчас, в Европе еще не было: за год цены выросли более чем в 15 раз. Сложившаяся ситуация вызывает вопрос о том, является ли текущий энергокризис временным, или же означает структурные проблемы в функционировании энергорынков.

Совокупность факторов

Устойчивый рост цен на природный газ, как и на другие сырьевые товары, наблюдался в течение всего 2021 г. Основные причины были связаны в первую очередь с быстрым восстановлением экономической активности после жестких карантинов прошлого года. На фоне мягкой денежно-кредитной политики и бюджетного стимулирования, предпринятых многими странами, быстро восстановились мировые финансовые рынки. А быстрое восстановление мировой экономики поспособствовало и росту сырьевых рынков.

На газовый рынок повлияло и то, что азиатские экономики пострадали и восстановились быстрее других. Это привело к сильному росту спроса на газ в регионе. К примеру, в последние месяцы импорт СПГ со стороны Китая вновь вернулся к двузначным темпам роста после стагнации в летние месяцы прошлого года. В результате роста спроса цены на газ в Азии также стали быстро повышаться.

Традиционно азиатский рынок является премиальным, и цены на нем выше, чем в Европе. Производители СПГ, как правило, ориентируются на азиатский рынок, а европейский рынок в последние годы выступал в качестве балансирующего. Те объемы, которые не были востребованы в Азии, находили своего покупателя в Европе. Однако рост спроса в Азии привел к возникновению дефицита на рынке и переориентировал свободные поставки. В результате импорт СПГ в Европу начал снижаться еще в первом полугодии. Всплеск европейских цен на газ пока не привел к росту импорта СПГ: в сентябре 2021 г. поставки СПГ составили 5,3 млн т – это на уровне августа и на 3% меньше сентября прошлого года (здесь и далее расчеты автора на основе данных аналитической платформы Eikon).

Американский СПГ также не стал «спасителем» для европейского рынка в сложный период. Поставки СПГ из США в ЕС, достигавшие 2,5–3,0 млн т в месяц во втором квартале, снизились до 1,0–1,2 млн т в последние месяцы. Американские производители СПГ также переориентировались в первую очередь на азиатский рынок в ущерб европейскому.

В какой-то степени скачок цен и дефицит предложения СПГ на мировом рынке является следствием инвестиционной паузы, которую взяли производители в 2014–2017 гг. на фоне низких цен на нефть и газ. Краткосрочная эластичность предложения СПГ довольно низкая – заводы по умолчанию функционируют с высоким уровнем загрузки мощностей и не могут нарастить производство. Строительство нового завода СПГ занимает не меньше 4–5 лет. Поэтому отмена проектов или их отсрочка сказываются на балансе рынка, правда, с довольно существенным лагом.

Довольно часто встречаются обвинения в том, что «Газпром» стал виновником европейского кризиса и поспособствовал ему. Однако текущая добыча газа в России находится на исторически максимальных уровнях. В сентябре 2021 г. добыча составила 61,1 млрд кубометров – рекордно высокий показатель для этого времени года. «Газпром» в этом году столкнулся с ростом внутреннего спроса и необходимостью пополнения газа в подземных хранилищах, истощенных прошлой холодной зимой. В этих условиях возможности для наращивания экспортных поставок ограничены. Тем не менее за первые 7 месяцев 2021 г. экспорт трубопроводного газа, по данным ФТС, вырос на 11% по сравнению с прошлым годом.

Европейский газовый рынок длительное время имел возможность получать при необходимости дополнительный газ из России. Когда свободные мощности добычи в России исчерпались, то рынок столкнулся с серьезными трудностями. Более того, в Европе принимались решения, которые ограничивают собственное предложение газа. Власти Нидерландов этим летом решили ускорить вывод из эксплуатации крупнейшего газового месторождения – Гронингена. Это также отрицательно сказывается на доступности предложения газа.

Особенностью текущего энергетического кризиса в Европе является и то, что всплеск цен одновременно произошел на взаимосвязанных рынках – рынках природного газа, угля и CO2. В подобном случае довольно сложно разделить, что является причиной, а что – следствием. Однако подобный синхронный рост подогревает все связанные рынки.

Цены на выбросы CO2 достигли 60 евро за тонну, тогда как в прошлом году они не превышали 20–30 евро. Высокая стоимость выбросов ухудшает экономику угольных станций и создает дополнительный спрос на газовую генерацию. По всей видимости, выводы угольных станций из эксплуатации ухудшили устойчивость энергетических систем в Европе. Основным источником новых мощностей являются возобновляемые источники энергии (ВИЭ) на основе ветра или солнца. Однако снижение выработки ветряных станций в странах Северной Европы в сентябре 2021 г. привело к скачку цен на электричество и стимулировало дополнительный рост спроса на газ на уже дефицитном рынке.

Политика декарбонизации

По большей части текущий энергетический кризис в Европе связан с одновременным действием множества отдельных факторов, обычно мало связанных между собой, но оказавшихся задействованными одновременно и однонаправленно. Это означает, что по мере завершения влияния этих факторов рынок должен стабилизироваться, а цены – снизиться. Однако текущая ситуация показывает и ошибки в европейской энергетической политике.

Евросоюз выступает одной из основных движущих сил глобальной климатической повестки и ставит амбициозные цели по декарбонизации. В этом году Европейская комиссия поставила еще более агрессивные цели в рамках пакета Fit for 55, которые предусматривают снижение выбросов к 2030 г. на 55% от уровня 1990 г. Однако по мере того, как увеличивается доля ВИЭ, увеличиваются и требования по обеспечению надежности энергетических систем. Распределенная генерация требует наличия развитой сетевой инфраструктуры и большего уровня резервирования мощностей. Однако и это не дает гарантию от непредвиденного сокращения выработки на ВИЭ и замещения ее традиционными источниками. Подходы к резервированию и выбытию традиционной генерации, видимо, должны быть пересмотрены.

Довольно длительное время в Европе господствовала идея о том, что СПГ сможет повысить энергетическую безопасность и снизить зависимость от крупнейшего поставщика – России. Возможность получения СПГ создает диверсификацию источников и усиливает переговорную позицию, однако вовсе не означает низких цен. Европейский рынок становится все более связанным с газовыми рынками США и Азии. Поэтому снижение выработки на ГЭС в Бразилии или новые требования по качеству угля в Китае сказываются на ценах газа в Европе.

В обозримой перспективе Россия останется крупнейшим поставщиком газа в ЕС, а европейский рынок останется крупнейшим рынком для «Газпрома». Поэтому важно сохранение партнерских отношений, в большей степени ориентирующихся на взаимную экономическую выгоду, а не политические мотивы. В частности, задержки в строительстве и вводе в эксплуатацию газопровода «Северный поток – 2» явно поспособствовали текущей кризисной ситуации.

Последствия энергетического кризиса

Для европейской экономики основные последствия будут связаны с дополнительными расходами потребителей на энергоресурсы и ростом инфляции. По всей видимости, дополнительный вклад в европейскую инфляцию превысит 0,5–0,7 процентного пункта в годовом выражении. Доля топлива в индексе потребительских цен (ИПЦ) еврозоны составляет около 6% в настоящее время (без учета нефтепродуктов). Некоторые энергоемкие производства могут приостановить свои операции из-за высоких цен на газ, что является нормальной реакцией рынка и будет способствовать снижению спроса. Вполне вероятно, что это приведет к замедлению экономической динамики в ближайшие два квартала, но это вряд ли приведет к полномасштабному экономическому кризису в ЕС.

Высокие цены на газ в Европе означают дополнительные доходы для «Газпрома» и государственного бюджета России за счет поступлений по экспортной пошлине на газ и роста отчислений по налогу на прибыль со стороны «Газпрома».