«Если не случится геополитических чудес, а в стратегию нельзя закладывать чудеса, то в долгосрочной перспективе объемы поставок в Европу упадут до минимального уровня или прекратятся полностью в случае введения санкций. В Европу по украинскому маршруту и «Турецкому потоку» поставляется сейчас 27–30 млрд кубов. Самый оптимистичный сценарий позволит сохранить половину от этого объема, идущую по «Турецкому потоку», – говорит директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексей Громов.
Рассчитывать на Турцию как на постоянного покупателя российского газа в объеме 17–25 млрд кубов, как сейчас, тоже нельзя со стопроцентной гарантией. «Турция надеется снизить зависимость от импорта природного газа в первую очередь за счет развития своих черноморских месторождений природного газа, которые могут выйти на проектную мощность после 2030 года», – говорит Громов.
По его оценке, экспорт трубопроводного газа в западном направлении (вся Европа и Турция) сохранится на уровне 25 млрд кубов на всех, это примерно половина от тех объемов, которые сейчас идут на Запад. Плюс еще сохранятся поставки в Белоруссию в объеме 20 млрд кубов. Итого: 45 млрд кубов в западном направлении. И это оптимистичный вариант.
В восточном направлении есть «Сила Сибири», проектная мощность которой составляет 38 млрд кубов в год, а также Дальневосточный маршрут на 10 млрд кубов в год. «Еще мы поставляем сейчас около 4 млрд кубов в Центральную Азию, и есть цель увеличить поставки до 15–20 млрд кубов», – продолжает Громов. Это дает еще 63–68 млрд кубов в лучшем случае. Вместе с западным направлением получается, что экспорт может составить 108–113 млрд кубов. Это лишь немного выше показателя 2023 года – 99,6 млрд кубов.
Где еще можно найти 60–70 млрд кубов, чтобы добиться целевого уровня в 176 млрд кубов в год к 2030 году?
Вероятно, расчет идет, во-первых, на сохранение украинского транзита на 15 млрд кубов и реализацию газопровода «Сила Сибири – 2» мощностью в 50 млрд кубометров.
Однако транзит российского газа через Украину под вопросом. Во-первых, контракт заканчивается в декабре этого года. Во-вторых, из-за ситуации в Курской области поставки могут прекратиться вообще в любой момент.
Возможно, Минэнерго рассчитывает еще на значимое увеличение поставок в иранском направлении, считает Громов. Недавно делегация Газпрома была в Иране и подписала меморандум по организации трубопроводных поставок в страны Южной Азии через Иран. Однако детали этого проекта неизвестны.
«Россия ранее говорила, что речь может идти о поставках 10 млрд кубов в год, а иранские чиновники заявили недавно о поставках 100–110 млрд кубов российского газа через их территорию. Это эквивалентно тому объему экспорта, который мы собирались поставлять по обоим «Северным потокам» в Европу»,– отмечает Громов.
«Но пока иранский проект покрыт завесой тайны. Понятно только, что трубопроводный газ планируют продавать на рынках Южной Азии. И здесь возникает два риска. Во-первых, это низкая цена. Южная Азия будет покупать газ не по таким высоким ценам, по которым его брала Европа. Возникает вопрос окупаемости проекта с учетом расстояния и строительства инфраструктуры. Второй риск – это создание конкуренции между российским трубопроводным газом и российским СПГ на рынках Южной Азии, так как мы здесь планируем продавать и СПГ», – рассуждает Алексей Громов.
Таким образом, цифры по трубопроводному газу слишком завышены, и в основе лежат два пока не подтвержденных по реализации проекта – «Сила Сибири – 2» с Китаем и иранский проект, о котором почти ничего неизвестно вообще.
Что касается прогноза по СПГ, то он выглядит еще более фантастическим, считают эксперты.
«Говорить о росте экспорта СПГ в шесть раз к 2050 году можно было бы, если бы отрасль развивалась без санкций в режиме свободной конкуренции. Но сейчас это нереалистично. Мы должны готовиться работать в условиях уже существующих санкций и, возможно, готовиться к новым. Мы видим жесточайшее противодействие США против новых СПГ-проектов в России. «Арктик СПГ-2» уже попал под блокирующие санкции США, и США дали понять, что другие новые СПГ-проекты ждет такая же участь. Это как минимум замедлит их коммерческую эксплуатацию, а как максимум заставит российские компании отказаться от ряда СПГ-проектов по экономическим соображениям», – говорит Алексей Громов.
За примером далеко ходить не надо. «Арктик СПГ-2» технически заработал с января этого года, и в этом году по плану было продать 6 млн тонн СПГ. Однако с коммерческими продажами возникли проблемы, так как нельзя найти газовозы ледового класса. И решить проблему даже с помощью теневого флота не так-то просто. В нефтяной отрасли теневой флот сработал отлично, так как там большой парк танкеров. Однако для вывоза СПГ из России нужны не просто газовозы, а газовозы ледового класса, но их очень мало в мире, так как их используют, по сути, только Россия и Канада.
«Создание теневого флота означает, что мы покупаем подержанные суда, но подержанных танкеров ледового класса очень мало, а повышенного ледового класса Арктик-7 еще меньше – их делали исключительно под российские проекты.
Цели по экспорту СПГ нуждаются в серьезной корректировке, заключает Громов.
А вот показатели по нефти и углю, по его мнению, выглядят вполне реалистично.
«Разработчики энергостратегии, вероятно, рассчитывают на продолжение роста потребления нефти во всех крупных развивающихся странах, включая Китай. И это возможно. Потому что наступление пика потребления, после которого начнется спад, постоянно отдвигается. Сначала пик ждали в 2019 году, потом сдвинули на 2025 год, а сейчас все больше говорят о 2030 годе», – поясняет Громов.
Однако риски все равно существуют. «Ключевой риск – это снижение спроса на нефть в Китае после 2030 года из-за движения к цели обеспечения углеродной нейтральности в 2060 году. Однако, возможно, к тому моменту, когда Китай начнет сворачивать потребление нефти, спрос на нее начнет расти в других регионах, в том числе в Африке», – не исключает эксперт.
Что касается угля, то Громов считает, что экспорт угля из России мог быть выше уже сейчас, если бы позволяла пропускная способность железных дорог на Востоке.
«Поэтому здесь прогнозы по увеличению добычи и экспорта угля увязываются с планами Российской Федерации по расширению Восточного полигона железных дорог. Китайский рынок до 2030 года точно будет заинтересован в поставках российского угля. И опять же остаются другие страны Юго-Восточной Азии, которые не отказываются от угля», – говорит эксперт.
Подпишитесь на обновления
и узнавайте первыми о новых публикациях